«Робот-зазнайка» и другие фантастические истории - Генри Каттнер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ах ты, рыба бездушная! – разъярился землянин. – Неужели в твоем зеленокожем теле не течет красная кровь? Или на этой планете никто не знает, что такое драка? – Он крепко ударил кулаком по ладони. – Я не буду достоин имени Шеймуса Бронсона, если сейчас же не врежу по твоей уродливой физиономии!
Скоттери нажал кнопку, вошли два здоровенных венерианина. Главный гидроэнергетик указал на землянина:
– Выведите его.
Капитан Руфус Мунн и Берт Андерхилл находились в одной из телестудий, сидели рядом с Хаккапуем, владельцем «Витси», что можно приблизительно перевести как «Мокрые мурашки». Висящий перед ними на стене видеоэкран демонстрировал ролик, рекламирующий продукцию фирмы.
На экране проявился венерианин: руки в боки, ноги широко расставлены. Он поднял кисть, растопырил шесть пальцев.
– Все люди пьют воду. Вода – это хорошо. «Витси» – тоже хорошо. Шар с «Витси» стоит четыре фала. Это все.
Он исчез. Экран покрылся пестрой рябью, зазвучала нестройная музыка. Мунн повернулся к Хаккапую:
– Разве это реклама? Вам не привлечь покупателей такой чепухой.
– Она соответствует традиции, – вяло возразил Хаккапуй.
Мунн раскрыл стоящую возле его ног коробку, вынул высокий прозрачный стакан, попросил сферическую емкость с «Витси». Получив, перелил содержимое в свою посуду. Затем бросил туда несколько цветных шариков и кусочек сухого льда, который опустился на дно. Шарики энергично запрыгали в жидкости.
– Видите? – спросил Мунн. – Шарики немного тяжелее, чем «Витси». Это визуальный эквивалент «Мокрых мурашек». Покажите мой фокус по телевизору, сопроводив нормальным текстом, и увидите, как вырастут продажи.
На лице Хаккапуя отразился интерес.
– Даже не знаю, что и сказать…
Тут в кабинет вошел толстый венерианин:
– Будьте достойны имен ваших предков.
– Это Лориш, – представил его Хаккапуй. – Я решил, что ему следует это увидеть. Вас не затруднит повторить демонстрацию?
– Как прикажете.
Когда Мунн закончил, Хаккапуй посмотрел на Лориша, а тот медленно пожал плечами:
– Нет.
Хаккапуй надул губы:
– Такая реклама позволила бы увеличить продажи «Витси»…
– И нарушила бы экономический баланс, – перебил Лориш. – Нет, и точка.
– Что значит «нет, и точка»? – поинтересовался Мунн. – Хаккапуй – владелец «Витси», правильно? А вы кто такой? Цензор, что ли?
– Представитель рекламного таркомара, – ответил Лориш. – Видите ли, на Венере реклама имеет сугубо ритуальный характер. Она никогда не менялась. Да и с чего бы ей меняться? Если Хаккапуй применит ваши идеи, это будет нечестно по отношению к другим производителям прохладительных напитков.
– Другие производители могут делать то же самое, – возразил Мунн.
– Состязательная пирамида? Которая неизбежно рухнет и похоронит под собой весь наш уклад? Фирма Хаккапуя зарабатывает достаточно. Ты доволен прибылью, Хаккапуй?
– Пожалуй…
– Или сомневаешься в правильности политики таркомара?
Хаккапуй судорожно сглотнул, а потом зачастил:
– Нет-нет-нет! Ваша политика абсолютно разумна!
– Вот и хорошо, – глядя на него, заключил Лориш. – Что же касается вас, землянин, то не советую тратить время на продвижение вашего проекта.
Мунн покраснел от гнева:
– Вы что, угрожаете?
– Никоим образом. Просто никто не захочет использовать вашу идею, не проконсультировавшись с рекламным таркомаром, а мы наложим вето.
– Понятно, – процедил Мунн. – Ну что ж… пойдем отсюда, Бертон.
Они покинули здание и побрели берегом канала. Андерхилл молчал, уйдя в свои мысли.
– Судя по всему, таркомары обеспечивают равновесие в системе и занимаются этим с незапамятных времен, – проговорил капитан. – И хотят, чтобы все оставалось по-прежнему.
– А мы, если желаем сдвинуться с мертвой точки, должны это равновесие нарушить, – проговорил Андерхилл. – И шанс у нас есть.
– Ты о чем?
– О законах.
– О законах? – изумился Мунн. – Да они все против нас!
– Пока – да. Но традиция сделала их негибкими, неповоротливыми. Прецедент трехсотлетней давности может быть отменен только долгим судебным процессом. Если найдем лазейку в здешнем своде законов, нас никто и пальцем не тронет.
– Хорошо, ищи лазейку, – мрачно проговорил Мунн. – А я вернусь на корабль и помогу Стиву собрать рентгеновский аппарат.
– Пойду на биржу, разведаю, что там к чему, – сказал Андерхилл.
Через неделю рентгеновская установка была готова. Мунн и Теркелл изучили законодательную базу Вайринга и выяснили: чтобы торговать техническими устройствами собственного изготовления, не обязательно принадлежать к таркомару, достаточно соблюдать некоторые требования вполне тривиального характера. Земляне напечатали и расклеили по всему городу объявления, и венериане потянулись к кораблю, подле которого Мунн и Теркелл демонстрировали возможности рентгеновских лучей.
Майк Парящий Орел в этот день вернулся раньше обычного и выкурил подряд дюжину сигарет из своего жалкого запаса. Индеец пыхал дымом, а самого аж трясло от злости. Гидропонные культуры завели его в глухой тупик.
– Это просто безумие! – жаловался он Бронсону. – Лютер Бербанк точно свихнулся бы на моем месте. И как прикажешь опылять эти образчики венерианской флоры, если в них сам черт ногу сломит?!
– Да уж, тебе не позавидуешь, – посочувствовал Бронсон. – Говоришь, восемнадцать полов?
– Восемнадцать – это только те, что я насчитал. У четырех видов вообще нет пола. Что толку скрещивать дурацкие грибы? Результаты такого скрещивания можно разве что на аукционе показывать.
– Ты так ничего и не добился?
– Э, нет, я добился многого, – с горечью ответил Майк Парящий Орел. – Получил кучу самых разнообразных диковин. Беда в том, что они нестабильны. Выращиваю гриб с ромовым привкусом, а он не дает нормальных спор, и ром меняется на скипидар.
– Раз ты на гидропонной ферме бываешь, не мог бы оттуда что-нибудь вынести? – вкрадчиво спросил Бронсон.
– Обыскивают, – коротко ответил навахо.
– Вонючие скунсы! – рявкнул Бронсон. – Да за кого они нас принимают? За мелких воришек?
– Гм… Снаружи что-то происходит. Пойдем посмотрим.
Они вышли из «Доброжелательного» и стали свидетелями жаркого спора Мунна и Джораст, которая пожелала своими глазами увидеть демонстрацию рентгеновской установки. Собралась толпа, венериане наблюдали с живейшим интересом. Мунн успел побагроветь от возмущения.
– Я изучил ваши законы, – говорил он. – Джораст, на этот раз вы меня не остановите. Я могу построить машину и продать ее за пределами города, эти действия будут считаться абсолютно легальными.
– Вы правы, – сказала Джораст, – и я не предъявляю никаких претензий на этот счет.
– Отлично. Ну а раз законы не нарушены…
Женщина поманила, и к ней вперевалку приблизился толстый венерианин.
– Патент три дюжины дюжин в квадрате – четырнадцать – две дюжины, – сообщил он. – Выдан в двенадцатом в четвертой степени году Метци-Стангу из Милоша. Изобретение – светочувствительная пленка.
– О чем это он? – спросил Мунн.
– О документе, – ответила Джораст, – совсем недавно выданном венерианскому изобретателю по имени Метци-Станг. Патент был приобретен таркомаром, и хотя он положен под сукно, вы не можете использовать охраняемое им техническое изделие.
